+7 (914) 952-000-6
г.Иркутск, Ленина 6, 3 этаж

Участие аффилированных лиц должника в делах о банкротстве

9.05.20

М.Полуэктов / АК Полуэктова и партнеры

Ранее была распространена такая схема: аффилированное с должником лицо (далее — АДЛ) перечисляло должнику деньги по договору займа, должник эти деньги выводил (они проходили через должника транзитом), затем АДЛ приносил в суд платежку и суд включал его в реестр требований кредиторов должника (далее — РТК). В результате АДЛ назначал своего арбитражного управляющего и брал процедуру банкротства полностью под свой контроль.

Сейчас такие фокусы не проходят. Суды последовательно вели борьбу как с “нарисованной кредиторкой”, так и с возможностями АДЛ, даже при наличии у них реальных требований к должнику, влиять на процедуру банкротства и участвовать в распределении конкурсной массы должника.

Особенно сильный удар по АДЛ нанес «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц», утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020 (далее — Обзор).

Часть Обзора посвящена понижению очередности удовлетворения требований КДЛ и аффилированных с ним лиц. Подробный анализ данных правовых позиций дан в нашей статье “Осторожно — субординация требований кредиторов!”.

Другая часть Обзора посвящена недопущению включения в РТК фиктивных требований АДЛ, а также ограничению участия АДЛ в распределении конкурсной массы и выборах арбитражного управляющего (п.п.1, 5, 8, 12 Обзора).

Рассмотрим эту часть подробнее.

Проверка на мнимость сделки (п.1 Обзора)

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ в целях недопущения включения в РТК фиктивных требований АДЛ судам следует: 

1. Тщательно проверять представленные АДЛ договоры на предмет их мнимости (п.1 ст.170 ГК РФ).

При этом суды не должны ограничиваться формальной проверкой документов. Они должны выяснять существование фактических отношений по договору.

2. Распределять бремя доказывания следующим образом:

Независимому кредитору достаточно представить лишь косвенные доказательства prima facie (“на первый взгляд”) мнимости сделки, зародить сомнения. 

В ответ АДЛ должен опровергнуть эти сомнения, раскрыв перед судом все обстоятельства заключения и исполнения сделки, опровергнуть транзитный характер движения денег через расчетный счет должника. 

Если АДЛ не сможет опровергнуть эти сомнения, то его требование не подлежит включению в РТК.

Справедливости ради надо отметить, что данные правовые подходы Верховный Суд РФ выработал задолго до принятия Обзора.

Презумпция получения АДЛ скрытого возмещения при исполнении им обязательства должника внешнему кредитору (п.5 Обзора)

Представим себе следующую ситуацию:

Должник, входящий в группу аффилированных лиц (ст. 9 ФЗ «О защите конкуренции»), получил от независимого кредитора кредит в размере 1 млн.руб. Эти деньги должник передал по займу другому члену группы, после чего впал в состояние имущественного кризиса. 

Что могут предпринять члены этой группы, являющиеся АДЛ, чтобы не допустить преждевременного возбуждения дела о банкротстве должника по заявлению независимого кредитора?

1. Члены группы могут произвести обратное перераспределение ресурсов в пользу должника, из оборота которого кредит был изъят изначально, с тем чтобы должник погасил внешний долг лично. В частности, АДЛ, получивший от должника заем, может его вернуть должнику либо другой АДЛ может передать должнику 1 млн.руб. в качестве вклада в имущество и должник сам погасит внешний долг.

2. АДЛ может поручиться за должника перед кредитором и по требованию кредитора как поручитель погасить внешний долг должника. В этом случае право требования 1 млн.руб. перейдет от кредитора к АДЛ в порядке суброгации (статьи 365, 387 ГК РФ).

3. АДЛ может просто погасить внешний долг должника, основываясь на ст.313 ГК РФ (исполнение обязательства третьим лицом). В этом случае право требования 1 млн.руб. также перейдет от кредитора к АДЛ в порядке суброгации.

4. АДЛ может выкупить у независимого кредитора требование к должнику за 1 млн.руб. Результат будет тот же — право требования 1 млн.руб. перейдет от кредитора к АДЛ, но только в порядке цессии.

Во всех этих вариантах АДЛ лишается 1 млн.руб., а независимый кредитор его получает. 

Однако в первом случае у АДЛ не возникает никаких прав кредитора по отношению к должнику (и это добросовестный стандарт поведения), а в трех последних — возникает. 

В случае возбуждения дела о банкротстве должника в последних трех случаях АДЛ будет пытаться включиться в РТК, влиять на процедуру банкротства и участвовать в распределении конкурсной массы должника. 

Учитывая то, что деньги были выведены с баланса должника другому члену группы (они были перераспределены, но остались внутри группы), можно сказать, что фактически АДЛ, будучи членом этой группы, перечислил внешнему кредитору деньги, которые в конечном счете были получены от этого же кредитора. В таком случае возникновение у АДЛ прав кредитора по отношению к должнику является необоснованным и несправедливым.

О недопустимости включения в РТК таких необоснованных требований АДЛ и говорится в п.5 Обзора.

Верховный Суд РФ указывает на необходимость исследовать в таких спорах внутригрупповые отношения и, по сути, предлагает исходить из презумпции, что в случае исполнения АДЛ обязательства должника внешнему кредитору, такой АДЛ вероятнее всего получил возмещение исполненного на основании соглашения с должником.

Такое соглашение о погашении АДЛ задолженности должника в счет компенсации за изъятые у должника ранее кредитные ресурсы в пользу одного из членов группы, Верховный Суд РФ именует “договором о покрытии”.

Договор о покрытии, как правило, скрыт от суда и внешних кредиторов. Он может быть заключен членами группы и в устной форме.

Для того, чтобы опровергнуть презумпцию получения возмещения по скрытому договору о покрытии, АДЛ должен подтвердить свою добросовестность. Он должен “раскрыть основания внутригруппового движения денежных средств, подтвердить, что расчетные операции, опосредующие перемещение активов внутри группы, оформлены в соответствии с их действительным экономическим смыслом и обусловлены разумными экономическими целями”.

Если АДЛ не сможет опровергнуть эту презумпцию, то суд откажет ему во включении в РТК.

Понижение КДЛ, привлеченного к субсидиарной ответственности, в очередности удовлетворения его требования (п.8 Обзора)

В практике возникали случаи, когда требование КДЛ включалось в РТК. Затем этот же КДЛ привлекался к субсидиарной ответственности. А когда наступал момент распределения между кредиторами денежных средств из конкурсной массы должника, данный КДЛ, как кредитор третьей очереди, претендовал на получение своей доли.

Верховный Суд РФ усмотрел пробел в позитивном праве и, применив аналогию закона, указал следующее: 

Если в возникновении невозможности исполнения по причине банкротства виноват кредитор, он лишается права требовать возврата той части своего предоставления, которая покрывает убытки должника (п.1 ст.6, п.4 ст.401, ст.404, 406 и п.2 ст.416 ГК РФ). 

Следовательно, если контролирующее лицо виновными действиями создало ситуацию банкротства, т.е. ситуацию, при которой полное исполнение обязательств как перед ним, так и перед другими кредиторами стало невозможно и кредиторы получат лишь часть от причитающегося, такое контролирующее лицо несет риск возникшего неисполнения. Оно не вправе полагаться на то, что при банкротстве последствия его виновных действий будут относиться не только на него, но и на других кредиторов, а значит, контролирующее лицо не может получить удовлетворение в той же очередности, что и независимые кредиторы)”.

По поводу обоснования данной правовой позиции можно спорить, поскольку не факт, что в данном случае имелся пробел в законе и было уместно применение аналогии закона. Однако сам результат такого “судебного нормотворчества” не вызывает сомнений.

Запрет АДЛ избирать арбитражного управляющего (п.12 Обзора)

Также, как и в предыдущем случае, закон прямо не ограничивает право АДЛ, требование которого включено в РТК, голосовать на собраниях кредиторов, в том числе и по вопросу выбора кандидатуры арбитражного управляющего.

Также, как и в предыдущем случае, отсутствие такого ограничения противоречит существу правового регулирования соответствующих отношений.

И также, как и в предыдущем случае, Верховный Суд РФ устранил это противоречие через аналогию закона (п.1 ст.6 ГК РФ, абз.6 п.2 ст.12, п.5 ст.37 и ст.126 Закона о банкротстве).

Он указал, что выбор кандидатуры арбитражного управляющего либо саморегулируемой организации арбитражных управляющих должен определяться решением кредиторов, не являющихся КДЛ или АДЛ.

Обосновывая эту правовую позицию Верховный Суд РФ сослался на то, что АДЛ “имеют общий с должником интерес, отличный от интереса независимых кредиторов, учет их голосов при последующем выборе кандидатуры арбитражного управляющего (саморегулируемой организации) приводит к тому, что установленный действующим правовым регулированием механизм предотвращения потенциального конфликта интересов не достигает своей цели”.

Очевидно, что если следовать этой логике, то такой же конфликт интересов будет возникать и по иным вопросам повестки дня собрания кредиторов. А значит АДЛ вообще не вправе голосовать на собраниях кредиторов ни по каким вопросам.

Подтверждение этой позиции можно найти в п.14 Обзора, в котором говорится о правах субординированного КДЛ. В этом пункте сказано, что такой КДЛ вправе участвовать в собраниях кредиторов без права голоса.

Обратный звонок


    Принять политику конфиденциальности

    +
    Бесплатная консультация
    +
    Поиск
    + Закрыть